Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла
Как приобрести тома "Православной энциклопедии"
опубликовано: 13 сентября 2022г.НИКИФОР ГРИГОРА
Никифор Григора. Гравюра Дж. Д. Кука. 20-е гг. XIX в.
[Греч. Νικηφόρος Γρηγορᾶς] (между 1290 и 1295 (вероятно, июнь 1293), Ираклия Понтийская - между осенью 1358 и кон. 1361, К-поль), визант. богослов, историк, ученый, агиограф, представитель поздневизант. гуманизма, противник учения свт. Григория Паламы.
Источники
Основные сведения о Н. Г. содержатся в его сочинениях, прежде всего в обширной переписке. Критическое издание писем Н. Г. включает 159 посланий нач. 20-х - сер. 50-х гг. XIV в. Идентифицировано ок. 70 адресатов Н. Г. Среди них - императоры Андроник II Палеолог, Андроник III Палеолог, Иоанн VI (см. Иоанн Кантакузин), ученые Феодор Метохит, Никифор Хумн, Иосиф Ракендит, Георгий Лапиф, богослов Григорий Акиндин, митр. Эфесский Матфей (Мануил Гавала). Послания Н. Г., по свидетельству Григория Акиндина, их адресаты зачитывали и обсуждали в лит. салонах в кругу интеллектуалов-единомышленников (Greg. Acind. Ep. 2; см.: Медведев. 1997. С. 15-35). Сохранились ответные послания к Н. Г. Григория Акиндина, Георгия Лапифа, богослова Димитрия Кидониса (Leone. 1982-1983. Vol. 2. P. 383-426). В рукописях, созданных при жизни Н. Г. при его непосредственном участии (Vat. gr. 116, 1085, 1086, 1898), послания перемежаются с др. сочинениями. Хронологический принцип группировки посланий не соблюдается, а принцип распределения по адресатам выдерживается только частично (Leone. 1976). В ряде случаев издатели расходятся во мнении, чем считать то или иное сочинение - посланием или научным трактатом (Manolova. 2015). Многочисленные автобиографические сведения вошли также в главное сочинение Н. Г.- «Ромейскую историю».
Для реконструкции биографии и взглядов Н. Г. исключительно важны сочинения его противников патриарха Каллиста I (9 гомилий против Н. Г.), Георгия Факрасиса («Диспут свт. Григория Паламы с Григорой Философом», 1355), св. Николая Кавасилы («Слово против нелепостей Григоры», 1355), свт. Григория Паламы (4 слова «Против Григоры», 1355-1357), Иоанна VI Кантакузина («История», после дек. 1354), патриарха Филофея Коккина (12 слов «Против Григоры», созданных предположительно уже после смерти Н. Г.). Произведения последователей Н. Г., в особенности Иоанна Кипариссиота (PLP, N 13900), не менее важны, но изучены значительно хуже.
Выявление особенностей почерка Н. Г. позволило установить его многочисленные автографы (Ševčenko. 1964; Lilla. 1991; Фонкич. 1999; Clérigues. 2007). Среди них есть рукописи, полностью или по преимуществу написанные Н. Г. (Palat. gr. 129), и списки, в к-рых содержатся небольшие тексты (Monac. gr. 529. Fol. 246-254; Vat. gr. 2660. Fol. 1-2v, 19-34v) или отдельные пометы, сделанные им (Vat. gr. 303, 1365; Paris. gr. 1776, 2003; Laurent. Plut. 70.5). Кодекс Palat. gr. 129 представляет собой «записную книжку» Н. Г.- создававшуюся на протяжении неск. лет коллекцию выписок из античных авторов для личного пользования. В годы, когда Н. Г. заведовал б-кой мон-ря Хора в К-поле, через его руки прошли десятки книг. На сегодняшний день известны более 50 рукописей, в которые рукой Н. Г. внесены те или иные дополнения (Bianconi. 2005; idem. La «biblioteca». 2008; Idem. La controversia. 2008). Помимо научной литературы по арифметике, муз. теории, астрономии и зоологии (Manolova. 2014. P. 27-49) Н. Г. изучал диалоги Платона (Vat. gr. 228; Pérez-Martín. 2004), «Римскую историю» Диона Кассия Кокцеяна (Marc. gr. 395; Pérez-Martín. 2015), «Жизнеописание Аполлония Тианского» Флавия Филострата (Bianconi. La controversia. 2008. P. 340-343), сочинения Ксенофонта (Vat. Palat. gr. 140; Lond. Brit. Lib. Egerton. 2624), «Библиотеку» свт. Фотия I, патриарха К-польского (Vat. gr. 130. Fol. 1v), причем работал с лучшим кодексом сочинения Marc. gr. 450, сер. X в. (Фонкич. 1999. С. 65, 71-72).
Биография
Н. Г. рано лишился отца, с 1299 г. его воспитывал дядя по материнской линии свт. Иоанн, митр. Ираклии Понтийской. Благодаря Иоанну Н. Г. познакомился с сочинениями Платона (Laurent. 1935. Σ. 55). В возрасте ок. 20 лет Н. Г. переехал в К-поль, где изучал риторику и логику под руководством буд. патриарха К-польского Иоанна XIII Глики (1315-1319). В 1316 г. Н. Г. поступил в ученики к самому яркому интеллектуалу эпохи, великому логофету Феодору Метохиту, благодаря к-рому Н. Г. обрел глубокие познания в философии и астрономии. Н. Г. участвовал в реконструкции мон-ря Хора под рук. Метохита (1316-1321) (Niceph. Greg. Hist. Vol. 2. P. 1045-1046) и преподавал его сыну и дочери христианскую и языческую философию (Ibid. Vol. 1. P. 309). В 20-х гг. XIV в. Н. Г. уже был известен как ученый и пользовался покровительством Андроника II Палеолога, к-рому его представили в 1321 г. Вскоре Н. Г. был рекомендован на пост хартофилакса храма Св. Софии, но он отверг это предложение, сославшись на юный возраст и на то, что хочет полностью посвятить себя науке. В 1324 г. он выступил с проектом календарной реформы, предложив новые методы вычисления пасхалии, но проект не был принят (Ibid. P. 364-371). Несмотря на то что в 1326 г. Н. Г. участвовал в посольстве к кор. Сербии Стефану Урошу III, он не стремился к карьере ни при дворе, ни в ведомстве Великой ц. Вместо этого Н. Г. посвятил себя научным трудам и преподаванию, став во главе кружка интеллектуалов, сформировавшегося при монастыре Хора в К-поле.
Положение Н. Г. и Метохита пошатнулось, когда в гражданской войне 1321-1328 гг. одержал победу Андроник III Палеолог. Покровитель Н. Г. Андроник II лишился влияния, Метохит был отправлен на 2 года в ссылку, а Н. Г. остался без имущества. Примерно в это же время скончался дядя Н. Г. Иоанн (Ibid. P. 428-429). При этом Н. Г. позволили проживать в мон-ре Хора (по словам самого Н. Г., в связи с тем, что все знали о его принципиальном нежелании вмешиваться в политику). По поручению учителя он принял на себя заботу об обширной б-ке Метохита, к-рая была передана мон-рю. Об отношениях Н. Г. с его учителем в этот момент свидетельствует поэма Метохита «Советы мудрому Никифору Григоре, и О [моих] собственных сочинениях» (Ševčenko I., Featherstone J. Two Poems by Theodore Metochites // GOTR. 1981. Vol. 26. P. 1-46). Н. Г. сохранил привязанность к Метохиту и в последние годы его жизни, когда тот вернулся в К-поль, лишенный прежней славы и влияния, и принял постриг с именем Феолипт. Н. Г. тяжело переживал кончину учителя (13 марта 1332) и занимался посмертным изданием его трудов. Столь же дружеское отношение Н. Г. сохранил и к низложенному Андронику II, продолжая регулярно навещать его вплоть до самой смерти Андроника (Niceph. Greg. Hist. Vol. 1. P. 461).
На рубеже 20-х и 30-х гг. XIV в. Н. Г. начал искать поддержки великого доместика Иоанна Кантакузина. В доме Иоанна Кантакузина стали проводиться публичные диспуты: в частности, в 1331-1332 гг. состоялся диспут между Н. Г. и Варлаамом Калабрийским, завершившийся безоговорочной победой Н. Г. В те же годы Н. Г. вступил в переписку и сблизился с Григорием Акиндином. Заступничество Кантакузина, растущая слава придворного панегириста (именно Н. Г. было поручено составить и произнести надгробное слово матери Андроника III Марии Дукене (в монашестве Ксения), к-рая скончалась летом 1333) и успехи Н. Г. в астрономии (прежде всего в вычислении дат солнечных затмений) упрочили его положение. Именно Н. Г., формально не занимавший никакого места в церковной иерархии, был выбран для ведения переговоров с легатами папы Римского в 1334-1335 гг. о возможной унии Греческой и Римской Церквей. Благодаря жесткой антилат. позиции, изложенной Н. Г. перед Собором К-польской Церкви, переговоры были прекращены (Красиков. Место. 2000).
Вмешательство Н. Г. в исихастские споры относится ко 2-й пол. 40-х гг. XIV в. Н. Г. не принял участие в К-польских Соборах лета 1341 г., вставших на сторону свт. Григория Паламы в споре с Варлаамом Калабрийским и Григорием Акиндином. По свидетельству самого Н. Г., на июньском Соборе присутствовать ему помешали сильные головные боли, хотя и император, и патриарх Иоанн XIV Калека лично приглашали его (Niceph. Greg. Hist. Vol. 1. P. 559). Первые высказывания Н. Г. в антиисихастском духе относятся к периоду еще до завершения гражданской войны 1341-1347 гг., в которой Н. Г. безоговорочно поддерживал Иоанна Кантакузина. Однако, когда тот в февр. 1347 г. вошел в К-поль и официально поддержал сторонников свт. Григория Паламы, подтвердив решения Соборов 1341 г., Н. Г., несмотря на прежнюю дружбу, перешел в ряды оппозиции и вскоре стал ее интеллектуальным лидером. В это время Н. Г. написал «Первые антирретики [возразительные слова]» против Григория Паламы (их публикация была отложена до 1350) и вел с ним публичные диспуты в присутствии императора. Положение Н. Г. было неустойчивым, но император и его супруга не оставляли попыток склонить его на свою сторону. Вскоре император лично предложил Н. Г., принявшему к тому времени монашеский постриг, занять К-польский престол вместо недавно скончавшегося патриарха Исидора I Вухира († после февр. 1350) при условии признания учения свт. Григория Паламы (Ibid. Vol. 2. P. 871-872). Однако Н. Г. продолжил выступления против свт. Григория и был официально осужден на К-польском Соборе, состоявшемся в мае-июне 1351 г. (подробное изложение хода дискуссий см. в ст. Константинопольские Соборы). Н. Г. не признал решения Собора и был помещен под домашний арест в монастырь Хора, где формально не мог принимать посетителей (кроме идеологических противников, которые регулярно посещали его и пытались привлечь на свою сторону) и, следов., распространять свои взгляды. В действительности с нояб. 1351 по осень 1354 г. Н. Г. 5 раз посетил его соратник Агафангел (Мануил Ангел; PLP, N 91040), что позволило Н. Г. пустить в обращение написанные к тому времени богословско-полемические книги «Ромейской истории».
После отречения от престола Иоанна Кантакузина и начала единоличного правления Иоанна V Палеолога в дек. 1354 г. положение Н. Г. улучшилось. Он вступил в переписку с имп. Еленой, смог продолжить публичную полемику со свт. Григорием. В 1355 г. по инициативе легата папы Иннокентия VI Павла Смирнского между Н. Г. и свт. Григорием в имп. дворце состоялся диспут, рассказы о к-ром в версиях свт. Григория, Н. Г. и свидетеля спора Факрасиса не совпадают. К 1355-1356 гг. относится завершение работы над «Вторыми антирретиками» Н. Г., начатой в 1353 г. В 1356 г. прошел диспут Н. Г. с Иоанном Кантакузином, за 2 года до этого принявшим монашество с именем Иоасаф (диспут был организован по инициативе бывш. императора). Дата кончины Н. Г. неизвестна. Самые поздние события, упомянутые в «Ромейской истории», относятся к осени 1358 г. По свидетельству Иоанна Кипариссиота, после смерти Н. Г. его тело протащили по улицам К-поля и подвергли поруганию (PG. 152. Col. 733-736). В XV в. в Фессалонике в синодик в Неделю Православия была внесена глава с анафемами Н. Г. (Gouillard. Synodikon. P. 85-87).
Сочинения
Наследие Н. Г. включает произведения почти всех направлений и жанров визант. словесности. Ему принадлежат богословско-полемические трактаты, масштабный историографический труд, агиографические сочинения, философские диалоги и эссе, риторические и поэтические произведения. Как ученый Н. Г. занимался различными областями знания: грамматикой, математикой, муз. теорией. Особенно важны для истории науки труды Н. Г. по астрономии: трактаты об изготовлении астролябии (в 2 редакциях; Delatte. 1939. P. 195-235) и о вычислении дат затмений (Nicéphore Grégoras. Calcul. 1983). Приблизительный перечень сочинений см.: Nikephoros Gregoras. Rhomäische Geschichte. 1973. Bd. 1. S. 44-62; 1979. Bd. 2/1. S. 6-7; ИАБ, N 6. 825-852; Παρασκευοπούλου. 2013. Σ. 33-37.
«Ромейская история»
Главное сочинение Н. Г., создававшееся на протяжении мн. лет и отражающее все перипетии его жизни. Изначально задуманная как историографическое сочинение, по мере написания «Ромейская история» (῾Ιστορία ῾Ρωμαϊκή) вбирала в себя элементы др. жанров, прежде всего богословско-полемического трактата. Историческое повествование регулярно перемежается с риторическими фрагментами (речами, произнесенными Н. Г. по различным поводам) и многочисленными естественнонаучными (географическими, астрономическими) экскурсами.
Критическое издание «Ромейской истории» отсутствует. Имеющееся на сегодняшний день издание Л. Шопена и И. Беккера (1829-1855) (Niceph. Greg. Hist.) во многом основано на издании Ж. Буавена де Вильнёва (1702). Важными шагами на пути к научному изданию стали диссертация Я. Л. ван Дитена, посвященная обстоятельствам создания и рукописной традиции 1-й части «Ромейской истории» (Dieten. 1975), работа Г. Фатуроса по выявлению источников Н. Г. (Fatouros. 1974), а также многолетний проект по комментированному переводу «Ромейской истории» на нем. язык, начатый ван Дитеном и продолженный после его смерти Ф. Тиннефельдом (Nikephoros Gregoras. Rhomäische Geschichte. 1973-2007) (последний том содержит только частичный перевод).
В начале сочинения описываются события, последовавшие за падением К-поля в результате 4-го крестового похода (13 апр. 1204). В книгах 1-7, охватывающих 1204-1320 гг., события излагаются конспективно. Основными источниками для Н. Г. были труды историков XIII - нач. XIV в. Георгия Акрополита и Георгия Пахимера. Начиная с кн. 8, когда Н. Г. перешел к рассказу о событиях, в к-рых он принимал непосредственное участие, повествование стало более подробным, а интонация - более личной. Согласно реконструкции ван Дитена, написание 1-й части «Ромейской истории» (книги 1-11), в к-рой повествование доводится до кончины Андроника III в июне 1341 г., было завершено к 1344 г.; Н. Г. опубликовал ее как самостоятельное сочинение весной 1347 г., после прихода к власти Иоанна VI Кантакузина (именно в таком виде она дошла в рукописях Marc. gr. 405; Paris. gr. 1723; Paris. Coislin. gr. 137). Книги 12-17, охватывающие события до весны 1349 г., были опубликованы вопреки первоначальному плану Н. Г. в срочном порядке в связи с угрозой ареста после осуждения на К-польском Соборе 1351 г. Первые завуалированные полемические выпады против свт. Григория Паламы можно встретить в кн. 14 (Pavlović. 2015). Работа была продолжена в заточении в мон-ре Хора. Книги 18-27 были написаны в кратчайшие сроки (10 книг, занимающих ок. 400 с. совр. издания, были написаны за 40 дней) - в июне-авг. 1352 г. и переданы в нач. 1353 г. соратнику Н. Г. Агафангелу, навещавшему его в заключении, чтобы тот сделал копии и распространил их среди единомышленников по всей империи (Niceph. Greg. Hist. Vol. 3. P. 135-137). В этой части сочинения собственно исторические задачи для Н. Г. постепенно отошли на 2-й план, большие сегменты «Ромейской истории» представляют собой полноценные богословско-полемические трактаты. По подсчетам ван Дитена, богословской полемике отведено более 95% объема книг 17-24. Книги 30-35 имеют исключительно догматическое содержание и представляют собой тенденциозное изложение диспутов со свт. Григорием (книги 30-31) и с бывш. имп. Иоанном Кантакузином (книги 32-35), состоявшихся в 1355-1356 гг. В рукописях эти книги имеют подзаголовок «Догматические слова» (Λόγοι δογματικοί). Книги 36-37, в которых Н. Г. возобновил собственно историческое повествование, вероятно, были присоединены редакторами к «Ромейской истории» после смерти автора.
«Ромейская история» как целое в совр. византиноведении не осмыслена. Как правило, исследователи опираются в своих выводах на начальные книги сочинения, в к-рых преобладает собственно исторический материал, и пренебрегают основной, богословской частью произведения (Закржевская. 1977). В то же время историческая философия Н. Г. открывается и в богословских главах. Н. Г. балансировал между пристальным вниманием к личному выбору и воле отдельных людей и уверенностью в непостижимости Божественного Провидения, направляющего человеческую историю. При этом он вступал в заочный спор с Иоанном Кантакузином, придававшим, по мнению Н. Г., чрезмерно большое значение судьбе как движущей силе истории и едва ли не обожествлявшим ее (Каждан. 2005. С. 365-379). Н. Г. размышлял о том, способен ли человек улавливать исторические изменения и сообразовывать свои действия с тем, что диктует конкретный исторический момент, и о том, что происходит, если потребности момента оказываются поняты неверно (Moutsopoulos. 1972). Пользуясь возможностями историографического жанра, Н. Г. вел полемику со сторонниками учения свт. Григория Паламы не только с помощью логической аргументации и святоотеческих свидетельств, но и с помощью искусно созданной системы исторических параллелей. Историческим отражением эпохи исихастских споров в его интерпретации становилась эпоха иконоборчества: в свт. Григории Паламе Н. Г. видел нового ересиарха Евсевия (благодаря трудам свт. Никифора I, патриарха К-польского, Евсевий Кесарийский был известен в ту эпоху не столько как арианин, сколько как предтеча иконоборчества), а себя воспринимал как нового прп. Феодора Начертанного, исповедника, подвергающегося гонениям безбожной светской власти (Луховицкий. 2015).
Богословские
Центральное место в богословском наследии Н. Г. занимают сочинения, посвященные критике учения свт. Григория Паламы и его сторонников. К «Первым антирретикам [возразительным словам]», составленным в кон. 1346 - нач. 1347 г., относятся 3 слова.
«Первый антирретик против вводящих в Церковь Божию новые и беззаконные учения» (Λόγος ἀντιρρητικὸς πρῶτος κατὰ τῶν καινὰ κα ἔκθεσμα δόγματα εἰσαγόντων εἰς τὴν τοῦ Θεοῦ ἐκκλησίαν; Antirrh. I 1. S. 123-221) начинается с рассказа об Афоне и о подвижническом образе жизни его насельников; Св. Гора восхваляется как «мастерская добродетели». Данное описание (Antirrh. I 1. 1), дословно воспроизведенное в «Ромейской истории» (Hist. XIV 7. 2-4), представляет собой «экфрасис места» (ἔκφρασις τόπου). Затем сообщается о том, что незадолго до написания Н. Г. своего сочинения на Афоне появились мессалиане и сторонники богомильства, которые в итоге бежали со Св. Горы и сумели посеять семена ереси в др. местах, в т. ч. в К-поле (Antirrh. I 1. 2. 1-3 (=Hist. XIV 7. 5-7)). Свт. Григорий Палама, живший в это время на Афоне, был якобы товарищем еретиков и, опасаясь осуждения за свое учение, поселился в Фессалонике (Antirrh. I 1. 2. 4-5; в «Ромейской истории» данный пассаж отсутствует). После рассказа о родителях святителя (Ibid. I 1. 3) Н. Г. переходит к изложению конфликта 1337-1341 гг., касающегося исихазма, между свт. Григорием Паламой и Варлаамом Калабрийским, к-рый обвинял святителя и монахов-исихастов в мессалианстве. В «Первом антирретике...» обосновывается справедливость подобных обвинений, имя же свт. Григория завершает составленный Н. Г. перечень еретиков, среди них - Македоний I, архиеп. К-польский, и Диоскор, архиеп. Александрийский (Ibid. I 1. 4-6). Основная часть антирретика посвящена критике богословия свт. Григория, прежде всего учения о различии между сущностью (οὐσία) Божией и Его энергией (ἐνέργεια); паламизм в данном случае сближается с доктринами Ария и Евномия (Ibid. I 1. 7-10).
Во «Втором антирретике против возвещающих новые [учения]» (Λόγος ἀντιρρητικὸς δεύτερος κατὰ τῶν καινοφωνούτων; Antirrh. I 2. S. 222-350) Н. Г. детально опровергает тезис свт. Григория Паламы, согласно к-рому «божественная природа сама по себе не причаствуема [творением], не пребывает и не действует в чем-либо из творения» (ἡ θεία φύσις καθ᾿ αυτὴν οὖσα, οὔτε μετέχεται οὔτε πάρεστι τιν οὔτε ἐνεργεῖ τι τῶν κτισμάτων), а действует лишь «низшее и нетварное божество» (ὑφειμένη κα ἄκτιστος θεότης), т. е. божественная энергия. По мнению Н. Г., утверждение, согласно к-рому божественная сущность не может снизойти до персти, фактически отменяет таинство Воплощения. Во «Втором антирретике...» приведен еще один список еретиков, включающий Ария, Евномия, мессалиан и сторонников Нестория, архиеп. К-польского. Н. Г. подвергает критике учение паламитов о Фаворском свете и сопоставляет их с мессалианами и богомилами.
Подробная критика различения между божественной сущностью и действием, сопровождаемая разбором цитат из сочинений свт. Григория Паламы и Давида Дисипата, содержится в «Третьем антирретике против возвещающих новые [учения]» (Λόγος ἀντιρρητικὸς τρίτος κατὰ τῶν καινοφωνούτων; Antirrh. I 3. S. 351-431). Значительная часть антирретика посвящена разбору имен, к-рыми паламиты обозначали божественную энергию.
«Заключительные антирретики», текст к-рых содержится в рукописи Laurent. gr. LVI 14 (Fol. 1-161), остаются неизданными (о них подробнее: Paparozzi. Appunti. 1973). Данные антирретики были составлены вскоре после принятия К-польским Собором 1351 г. «Томоса», который в целом следовал учению свт. Григория о различении (διάκρισις), или различии (διαφορά), в Боге сущности и энергии с той лишь поправкой, что данное различение может усматриваться в одной только мысли (μόνῳ τῷ λογισμῷ), или в уме (μόνῳ τῷ νῷ), а не в реальности (подробнее о «Томосе» см. в статьях Григорий Палама, свт., Константинопольские Соборы).
Н. Г. также принадлежит трактат, в к-ром изложены условия богословского диалога с латинянами (Paparozzi. Un opusculo. 1973).
Агиографические
Н. Г. принадлежат 13 агиографических сочинений (новейший обзор: Παρασκευοπούλου. 2013). Все они, за исключением Жития дяди Н. Г. свт. Иоанна, митр. Ираклии Понтийской (BHG, N 2188; Laurent. 1935), представляют собой т. н. метафразы, т. е. переработки Житий святых прежних эпох (Talbot. 1991). Н. Г. прославлял прежде всего мучеников раннехрист. эпохи: мц. Василиссу Никомидийскую (BHG, N 2059; Bezdechi. 1927), вмч. Димитрия Солунского (BHG, N 547f; Λαούρδας. 1960. Σ. 83-96), мч. Меркурия Кесарийского (BHG, N 1277; Binon. 1937. P. 66-91), великомучеников Феодора, Георгия и Димитрия (BHG, N 2427; Paraskevopoulou. 2012). Несколько сочинений Н. Г. посвящено Пресв. Богородице: Речь на Рождество Божией Матери и Введение во храм (BHG, N 1079; Шмит. 1906. С. 280-294), Речь на Благовещение (BHG, N 1092n; Leone. 1986/1987), благодарственная речь от имени супруги Иоанна VI Кантакузина Ирины Асанины в честь победы в гражданской войне 1341-1347 гг. (номер по BHG отсутствует; Westerink. 1967).
Перерабатывая источники, Н. Г. не ограничивался стилистическими исправлениями (Hinterberger. 2010. S. 149). В нек-рых случаях он изменял жанр источника: средневизант. Жития равноап. имп. Константина I Великого были превращены им в Похвальное слово (BHG, N 369; Leone. 1994; Hinterberger. 2011); напротив, риторизованный Энкомий патриарху К-польскому свт. Антонию II Кавлею в авторстве Никифора Философа (BHG, N 139) был переложен Н. Г. как Житие (BHG, N 139b; Leone. 1983). Мученичество мч. Кодрата Коринфского и дружины представляет собой творческую переработку источников, сообщающих о неск. поколениях Коринфских мучеников (BHG, N 358; Leone. 1987/1989). Создавая новую версию Жития прп. Михаила Синкелла (BHG, N 1297; Шмит. 1906. С. 260-279), Н. Г., неудовлетворенный повествовательной структурой оригинального Жития IX в. (BHG, N 1296), в к-ром слишком много внимания уделялось братьям Феодору и Феофану Начертанным, почти полностью изъял фрагменты, в к-рых говорилось о них, при этом главного персонажа Жития прп. Михаила сделал центральной фигурой 2-го периода иконоборчества. Н. Г. уделял особое внимание внутреннему миру героев, одновременно наглядно представляя читателю их эмоции (характерны замена косвенной речи прямой и преобладание диалогов над монологами), и рассуждал на их примере об устройстве человеческого разума и души. В то же время он опускал рассказы о чудесах и неважные для основной сюжетной линии исторические детали (Lukhovitskiy. 2014). Однако при необходимости Н. Г. обращался к редким историографическим источникам, дополняя их сведениями малоинформативные агиографические сочинения: для написания Похвального слова Константину Великому он использовал «Жизнь Константина» Евсевия, еп. Кесарии Палестинской, практически не замеченную ранней агиографической традицией (Hinterberger. 2004. P. 293, 297-298). Н. Г. включал в Жития и похвальные слова, отвлеченные размышления и полемические выпады против оппонентов: так, в Житие св. имп. Феофано (BHG, N 1795; Kurtz. 1898. С. 25-45) было помещено теоретическое рассуждение о невозможности удостоиться божественного видения наяву. Однако попытка использовать агиографию как инструмент богословской полемики привела к тому, что сочинения Н. Г. оказались в опасности. В 24-й кн. «Ромейской истории» Н. Г. рассказывал, что в годы опалы его противники грозились предать их огню (Niceph. Greg. Hist. Vol. 2. P. 1144-1145).
Н. Г. не стремился создать полноценный минологий, агиографические сочинения писались на протяжении мн. лет без к.-л. единого заказа и предварительного плана. Хронология их возникновения реконструируется только приблизительно. Одно из самых ранних агиографических произведений Н. Г., Житие прп. Михаила Синкелла, было создано еще до кончины Феодора Метохита 13 марта 1332 г. и в заключительной части превращается в восхваление проведенной им реставрации мон-ря Хора. В Житии патриарха Антония Кавлея прямо сказано, что ко времени его создания Житие имп. Феофано уже было написано, однако само Житие Феофано датируется учеными по-разному: или зимой 1340/41 - весной 1342 г., или кон. 1346 - нач. 1347 г. (Παρασκευοπούλου. 2013. Σ. 95-97). Причины и обстоятельства создания агиографических произведений также не всегда ясны. Житие Антония Кавлея было написано по просьбе братии основанного им Кавлейского мон-ря в К-поле (Hinterberger. 2004. P. 294-295), а Житие Феофано - по заказу братии к-польского мон-ря во имя прп. Константина Синадского, где в XIV в. пребывали мощи святой (Majeska G. P. The Body of St. Theophano the Empress and the Convent of St. Constantine // Bsl. 1977. T. 38. P. 14-21). Благодарственная речь Пресв. Богородице была создана по просьбе Ирины Асанины, но, когда речь была представлена императору, тот запретил ее произносить, поскольку, по мнению императора, его личные заслуги в победе в гражданской войне в ней были приуменьшены (Niceph. Greg. Hist. Vol. 3. P. 108-109). Н. Г. посылал свои агиографические сочинения своим единомышленникам. Из посланий Григория Акиндина известно, что тот высоко оценивал Похвальное слово Константину Великому (за устранение искажений, привнесенных ранними авторами в биографию святого) и Житие Феофано (за стиль и язвительные выпады против учения свт. Григория Паламы) (Leone. 1982-1983. Vol. 2. P. 395-397).
Философcкие
К сочинениям Н. Г. философского характера относятся произведения разных жанров. Получивший большую популярность (издатель учитывает 34 списка) комментарий к книге Синесия Киренского «О снах» (Nicephori Gregorae Explicatio. 1999), согласно новейшим исследованиям, был создан до отречения Андроника II в мае 1328 г. (Bydén. 2014). Краткие ответы на различные вопросы философского и естественнонаучного характера были обращены к имп. Елене, дочери Иоанна Кантакузина и супруге Иоанна V (PLP, N 21365), и представляли собой в основном развернутые комментарии к трактатам Аристотеля (Leone. 1970. P. 488-513). Написанный в подражание платоновским диалогам трактат «Возражение говорящим, что в людях нет смирения» (᾿Αντιλογία πρὸς τοὺς λέγοντας ὅτι οὐκ ἔστι ταπείνωσις ἐν ἀνθρώποις, весна 1331) (Ibid. P. 480-487) был в завуалированной форме обращен к Варлааму Калабрийскому и осуждал чрезмерную уверенность в себе людей, искушенных в светских науках. Против Варлаама были направлены также 2 сатирических диалога Н. Г.: «Флорентий, или O мудрости» (Θλωρέντιος ἢ περ σοφίας) (Idem. 1975) и «Любитель учености, или О дерзких» (Θιλομαθὴς ἢ Περ ὑβριστῶν) (Idem. 1971/1972), созданные по итогам публичных диспутов с Варлаамом, в к-рых тот потерпел поражение. В диалогах Н. Г. умело имитировал стиль и атмосферу диалогов Платона (Медведев. 1997. С. 73; Manolova. 2017) и использовал аристотелевскую силлогистику, на к-рую делал ставку его противник Варлаам (Красиков. Византийское мышление. 2000), в то же время подчеркивая (с опорой на Плотина), что силлогистика представляет собой лишь инструмент, удобный для посредственных умов, к-рые не способны начать изучение философии с умопостигаемых вещей, стоящих в иерархии сущего выше вещей, постигаемых чувствами (Ierodiakonou. 2002. P. 221-223; Bydén. 2012; Mariev. 2016). Философская аргументация сочеталась с едкими сатирическими выпадами: в представлении Н. Г. в укор Варлааму можно было поставить не только неверное понимание тех или иных философских категорий, но и неумение соответствовать социальным требованиям, предъявляемым к интеллектуальной элите эпохи (Mariev. 2011).
Риторические
Риторические сочинения Н. Г. представлены прежде всего речами, обращенными к императорам, и надгробными словами. По большей части они были созданы до того, как Н. Г. вступил в исихастские споры. Особенно интересны 2 ранние похвальные речи (1-я на аттическом, 2-я на ионийском диалекте) в адрес имп. Андроника II Палеолога, в которых Н. Г. прославлял монарха за его любовь к Платону и доказывал, что Андроник правит гос-вом в полном соответствии с учением античного философа (Leone. 1971).
Примечательно, что нек-рые речи Н. Г. через неск. лет после произнесения были включены (иногда с изменениями) в 1-ю часть «Ромейской истории» (Dieten. 1975. S. 140-142, 162-181): похвала мудрости Андроника II (1322), эпитафии Андронику II († 12/13 февр. 1332), Андронику III Палеологу († 15 июня 1341), матери Андроника III († лето 1333), Феодору Метохиту († 13 марта 1332). Также Н. Г. принадлежит опубликованный в XVII в. под именем визант. филолога Фомы Магистра Энкомий кор. Кипра Гуго IV Лузиньяну (1324-1359). Энкомий был написан Н. Г. в заточении в мон-ре Хора в кон. 1351 - нач. 1352 г. (Leone. 1971; Сметанин. 1987). Неск. надгробных слов Н. Г. создано в поэтической форме: эпитафия Михаилу Асану от имени его вдовы Ирины в 25 элегических дистихах, эпитафия Феодору Метохиту на ионийском диалекте (Mercati S. G. Collectanea byzantina. R., 1970. P. 144-153). Ораторское мастерство Н. Г. высоко ценилось: ему заказывали образцы надгробных речей, прооймии (риторизованные вступления) к имп. хрисовулам, патриаршим сигиллиям, личным завещаниям и прошениям частных лиц к императору (Leone. 1970/1971).
Богословская полемика Н. Г. с паламитами
(см.: Laurent. 1931. Col. 457-461; Paparozzi. Appunti. 1973. P. 942-950; Beyer. 1976. S. 20-24, 76-116; Μόσχος. 1998; Бирюков. 2009. С. 550-562). Основным предметом противоречий между Н. Г. и свт. Григорием Паламой был вопрос о божественных энергиях, в т. ч. о cоотношении понятий «энергия» (ἐνέργεια) и «сущность» (οὐσία). Свт. Григорий различал в Боге сущность, к к-рой относятся все апофатические характеристики и которая не может быть причаствуема людьми, и нетварную энергию, т. е. Его действие в тварном мире, обозначая их соответственно как «высшее божество» (ὑπερκειμένη θεότης) и «низшее божество» (ὑφειμένη θεότης). Опираясь на сочинения святителя, Н. Г. передает его т. зр. следующим образом: «Не пребывает, говорит он, целое божество, то есть сама божественная природа (οὐ παρεῖναι ὅλον τὸ θεῖον ἤγουν τὴν θείαν φύσιν αὐτήν), во святых и не освящает их, но другое божество, также нетварное, бесконечно низшее по отношению к божественной природе, не имеющее своей сущности (ἀλλὰ ἄλλην θεότητα κα αὐτὴν κα ὑφειμένην τῆς θείας φύσεως ἀπειράκις ἀπείρως κα ἀνούσιον) и видимое посредством телесных очей духовными мужами и чистыми сердцем» (Niceph. Greg. Antirrh. I 1. 8. 2).
Согласно Н. Г., невозможно усмотреть реальное различие между сущностью и действием, поскольку это привело бы к разделению божества. Как подчеркивается в «Первом антирретике...», все существующее может быть отнесено к одной из 2 категорий: либо к сущности, либо к ч.-л. внешнему по отношению к ней. Следов., действие Бога либо тождественно Его сущности, либо носит тварный характер. Эти рассуждения и обусловили 2 значения, к-рые имеет в богословии Н. Г. термин ἐνέργεια. Во-первых, он означает единое божественное действие, совпадающее с сущностью Божией. Н. Г. предложил следующую аналогию: «Человек и лошадь совпадают в соответствии c природой и родом животного (κατὰ τὴν τοῦ γένους τοῦ ζῴου φύσιν), и оба они есть природа животного в соответствии с одинаковым определением и смыслом (κατὰ τὸν αὐτὸν ὅρον κα λόγον). Также Лука и Марк в соответствии с природой человека - одно и то же, а в соответствии с различием ипостасей - два (κατὰ τὴν ἀνθρώπου φύσιν ἓν κα ταὐτόν, κατὰ δὲ τὴν τῶν ὑποστάσεων διαφορὰν δύο)» (Ibid. I 2. 6. 12). Если данные рассуждения действительны, когда речь идет о сложной природе, то тем более они могут применяться по отношению к природе простой, несложной и неделимой, т. е. к божественной. Т. о., сущность Божия и Его действие - это «два по имени и одно по смыслу и определению» (εἶναι μὲν κατὰ τοὔνομα δύο, κατὰ δὲ τὸν λόγον εἴτουν τὸν ὅρον ἓν - Ibidem). Следов., различие между сущностью и энергией имеет место лишь в умозрении. Во-вторых, под энергиями могут пониматься действия Бога, осуществляемые Им посредством явлений тварного мира, однако невозможно говорить о к.-л. нетварной энергии, отличной при этом от божественной сущности (см., напр.: Ibid. I 1. 8).
Н. Г. подвергает свт. Григория Паламу резкой критике за то, что он рассматривает понятия «Свет», «Жизнь», «действие», «благодать», «сила», «слава» и т. д. как обозначения божественной энергии, или «низшего божества», поскольку в Свящ. Писании многие из этих имен отнесены к Сыну (ср.: Ин 8. 12; 14. 6; 1 Кор 1. 24; Евр 1. 3). Именование же второй Ипостаси Св. Троицы низшим божеством равносильно низведению Сына Божия до уровня творения, что дает Н. Г. основание обвинять паламитов в арианстве (Niceph. Greg. Antirrh. I 3. 2).
Н. Г. подчеркивал, что Бог присутствует в мире по Своей сущности. Аргументируя свою т. зр., он приводил выдержки из сочинений отцов Церкви, в частности прп. Иоанна Дамаскина (Ioan. Damasc. De fide orth. I 2): человек не может понять, что такое сущность Божия и как Бог может быть во всем (τί δέ ἐστι θεοῦ ἢ πῶς ἐστιν ἐν πᾶσιν; ср.: 1 Кор 15. 28). Все сущее причастно Богу именно по сущности, а не по энергии, как учил свт. Григорий Палама (Niceph. Greg. Antirrh. I 2. 1. 10-12). При этом со стороны Бога все сущие причастны Ему в равной степени, со стороны же творения - в неодинаковой степени, в зависимости от расположения их воли (подробнее см.: Бирюков. 2009. С. 554-562). Представление о том, что все сотворенное может быть причастно самой божественной сущности, противоречит богословской линии, восходящей к «Ареопагитикам», согласно которым Бог в Своей сокрытой сущности недоступен для причастия. Логическим следствием развития данной линии является учение свт. Григория, считавшего, что божественная природа непричаствуема даже в таинстве Евхаристии. Такое представление святителя о Евхаристии Н. Г. также подверг резкой критике (Niceph. Greg. Hist. XXII 4. 6-7; XXVI 3).
